Ни для кого не секрет, что в нашем земном мире перемешано многое: добро и зло, гармония и разрушение, чистота и грязь, святость и бесовщина, честность и подлость, правда и ложь, любовь и насилие. В связи с этим нередко возникает вопрос: «Как же следует относиться к такому противоречивому и разнообразному миру?» Самых разных ответов на этот вопрос различными религиями, учениями, идеологиями предлагается множество, но наиболее часто встречаются две крайние позиции, привлекающие своей простотой.

Одна из этих позиций состоит в том, что мир со всеми его проявлениями, со всеми достоинствами и недостатками следует безоговорочно любить, что все, что в нем есть — это самое лучшее, и главное — единственно возможное, что мы и сами часть всего, что есть в мире, поэтому мы не имеем права вносить любые изменения в мир. Другая позиция сводится к тому, что мир — это грязь и мерзость, что мы, чистые и высокодуховные, стоим над миром, не имеем к нему, по большому счету, никакого отношения, что любые наши соприкосновения с миром пачкают нас, отдаляют от совершенства, поэтому мир достоин только презрения и ненависти, а нам следует отгородиться от мира. Еще один вариант этой второй позиции состоит в том, что мы должны активно переделывать этот несовершенный мир, чтобы поднять его до себя, приспособить наилучшим образом для своих нужд. Как видим, общим для обоих случаев является стремление к целостному восприятию мира со всем, что в нем присутствует, нежелание выделять в нем хорошее и плохое и признание своей неспособности понять строение мира, разобраться в нем.

Интересно, что эти две крайние позиции одинаково часто встречаются как среди искренне верующих людей, так и среди убежденных атеистов. Правда, они могут объяснять свою любовь ко всему, что есть в мире, или свою ненависть к миру разными мотивами, ссылаться на разные соображения, на разные авторитеты, объяснять свою позицию разными словами, но суть всегда остается одинаковой, и выводы из подобных жизненных позиций делаются одни и те же. А следовательно, одинаковыми или близкими будут и действия этих людей по отношению к миру. То есть те, кто уверяет, что все в мире совершенно, будут скорее всего отказываться от любой борьбы со злом, которое они считают неотъемлемой частью всего сущего, или даже будут помогать злу. А те, кто уверен в неисправимой порочности мира, вполне вероятно, будут бороться со всеми частями мира, в том числе и с добром, которое они не отделяют от зла, принимают за зло, будут нести разрушения в мир, если, конечно, не устранятся от всего на свете. И получается, что две крайности сходятся, две противоположные позиции вполне могут привести к одному и тому же результату — к самоустранению от целенаправленной борьбы со злом и от восстановления гармонии мира, что, как уже отмечалось, является одной из главных целей сил зла. Более того, сторонники обеих позиций могут стать даже активными служителями зла, причем одни по неведению, а другие из стремления все переделать. Таков результат нежелания вникать в мировые проблемы, жить единой жизнью с миром.

Говоря об отношении к миру, надо всегда помнить о том, что каждый человек — это часть мира. Отсюда следует два основных вывода.

Первый вывод сводится к тому, что к миру надо относиться так же, как к самому себе. В большинстве случаев психически здоровый человек понимает, что себя ему надо беречь, что сам он и любая его часть не может быть злом, что вполне можно отделить свою истинную сущность от тех недостатков, от того зла, которое есть во всех нас. Понимает он и то, что борьба со злом в себе, неприятие зла в себе вполне совместимы с любовью к себе, отделенному от зла, что себе вполне можно простить некоторые слабости и не считать себя воплощенным злом за тот или иной совершенный грех. Но как только речь заходит об окружающем нас мире, включая других людей, практически все мы склонны к тому, чтобы ту или иную часть мира, содержащую хоть какое-то зло, тут же объявить законченным злом, подлежащим уничтожению, все мы становимся бескомпромиссными к чужим недостаткам, проступкам, грехам, истолковывая их как проявление неисправимой внутренней порочности. Поэтому прежде чем судить других, давайте попытаемся ощутить их грехи как свои собственные, хоть это и довольно сложно. Не случайно ведь истинно чистые люди испытывают чувство стыда, когда кто-то им врет, хамит, вообще ведет себя по отношению к ним недостойно. Они испытывают жалость даже к служителям зла (но не к злу!), отделяя изначально чистую сущность человека от чуждого и наносного зла, каким бы сильным и всеохватывающим оно не казалось. Они воспринимают чужие грехи, все зло мира как свою собственную боль. К сожалению, такие люди довольно редки.

Второй вывод состоит в том, что к самому себе надо относиться как к миру. Ведь, несмотря на всю любовь к себе, мы порой наплевательски относимся к своему здоровью, своему телу и своей душе. Нам кажется, что это наше личное дело, что, нанося ущерб себе, мы нисколько не вредим всему остальному миру, то есть остаемся чисты перед Богом, и в результате никакой ответственности за это нести не будем. В действительности же, с точки зрения мировых законов, совершенно безразлично, какую часть мира и каким способом разрушать. То, что мы воспринимаем как данное нам в безраздельное владение даже с правом разрушения и уничтожения, в действительности всего лишь часть мира. Так что самих себя, свое здоровье следует точно так же защищать и очищать от зла, восстанавливая изначальную гармонию, как и весь остальной мир. Иначе не помогут никакие ссылки на необходимое самопожертвование, на самоотверженное стремление к благим целям, и за разрушение своего тела, за осквернение своей души нам придется отвечать в полной мере по всей строгости мирового закона.

Здесь же нельзя не упомянуть о встречающемся почти во всех религиях и в ряде философских учений так называемом золотом правиле. Оно, как известно, призывает относиться к другим так же, как вы хотели бы, чтобы другие относились к вам. В частности, оно встречается и в Авесте, и в Евангелиях. Его же положил И. Кант в основу своего категорического императива. Обычно действие золотого правила распространяют только на человеческие взаимоотношения. Это, безусловно, крайне важно. Но в действительности область действия этого правила не столь ограничена, оно значительно более универсально. Ведь любой человек — это часть мира, а в мире есть еще множество других частей. И было бы неправильно считать, что золотое правило может хоть как-то разделить мир, хоть как-то противопоставить одну часть мира другой, поставить одну часть мира в резко выделенное положение по сравнению с другими частями. Поэтому золотое правило надо, наверное, понимать предельно широко: к любой части мира относитесь так, как вы хотели бы, чтобы относились к вам. Или так: не делайте ни одной части мира того, чего бы вам не хотелось, чтобы сделали с вами. В большинстве случаев такой простой рецепт убережет нас от неправильных решений, от служения злу, и подскажет правильные действия по восстановлению гармонии мира.

К вопросу об отношении человека к миру можно подойти и с несколько иной позиции.

В каждом человеке есть доброе начало и паразитирующее на нем зло. Точно так же добро и зло, свет и тьма существуют в мире. Поэтому, если ставить своей целью сближение человека с миром, то можно выделить четыре способа, четыре пути этого сближения:

1. Приспосабливание доброго начала в себе к злу мира, подавление добра в себе для большей близости к миру (например, так: все люди врут, поэтому и мне необходимо врать, хотя мне это и противно).

2. Приспосабливание светлой части мира к внутреннему злу, распространение своего внутреннего зла в мир, которому это зло не свойственно или свойственно в незначительной степени (например, так: большинство людей не может убить человека, а мне хочется убивать, и я буду убивать, чтобы установить те порядки, которые мне нравятся).

3. Борьба с внутренним злом для лучшего соответствия мировому добру (например, так: я восхищаюсь гармонией окружающей природы и постараюсь добиться такой же гармонии внутри себя, постараюсь подавить в себе то, что мешает этой гармонии).

4. Борьба со злом мира для лучшего соответствия внутреннему доброму началу (например, так: все окружающие воруют, но я уверен, что это совершенно недопустимо, поэтому я буду всячески бороться с воровством).

В первом случае предполагается, что человек подавляет свои внутренние добрые побуждения, скрывает свои светлые стороны, отказывается от своих добродетелей с тем, чтобы зло мира меньше вредило ему, чтобы не привлекать к себе внимания окружающего зла. Этот путь может дать временный выигрыш, может обеспечить определенный комфорт, освободить от многих забот, но ведет он в конечном счете в пропасть, к деградации и порабощению злом. Это путь усиления зла, пусть и в масштабе отдельной личности.

Во втором случае человек активно пытается перестроить мир в соответствии со своими пороками, со своими заблуждениями, со своими грехами. Если такому человеку это хоть в какой-то мере удается, то это нередко приносит ему большое удовлетворение, но при этом страдает множество людей, гибнет природа, увеличивается разрушение мира. Чаще всего такие попытки переделки мира связаны с зацикливанием на какой-нибудь идее: материализма, национализма, расизма, идее научно-технического прогресса и т.д. Это путь активного служения злу, подчинения своей воли внутренним силам зла.

Третий и четвертый пути предполагают борьбу со злом внутри себя или в мире. Поэтому только они могут быть признаны приемлемыми для того, кто хочет прожить свою жизнь не зря. Однако четвертый путь уверенно могут выбирать только очень чистые люди, так как цена ошибки на этом пути предельно высока, и от человека требуется исключительно точная самооценка, безошибочное отсечение своего внутреннего зла, отделение его от своей истинной сущности. Путь же самосовершенствования (третий) — это абсолютно необходимая работа для каждого из нас. Если при этом ориентироваться на собственный безошибочный критерий истины, свою совесть, а также сверять свои действия с законами мира, то можно добиться большей гармонии с миром, точнее, с его неоскверненной частью, с тем миром, который и был задуман и реализован Создателем.

Как правило, мы оцениваем все окружающее с точки зрения своей личности. Это понятно и естественно: любая другая позиция нам близка и понятна гораздо меньше. Однако далеко не всегда наша оценка объективна, далеко не всегда она совпадает с абсолютной истиной, так как все мы несовершенны. Как же быть, чтобы не ошибиться? Постараться подкорректировать свою точку зрения? Но это не так просто. К тому же где гарантия, что такая коррекция позволит приблизиться к истине, а не удалиться от нее? Может быть, надо попытаться перейти на точку зрения кого-то другого, более совершенного человека, реального или вымышленного? Но это еще сложнее, к тому же при этом легко обмануться, приписывая этому человеку свои собственные взгляды. Или, может быть, все-таки надо попытаться найти критерий истины в себе?

Прежде всего, необходимо четко осознать, что подлинное наше «Я», настоящая наша личность — это вовсе не все, что мы обычно считаем собой, а только светлое начало в нас, созданное Богом. Все остальное — это наносное, шелуха, грязь, накопившаяся в процессе жизни вследствие сделанных ошибок и скрывающая истинную сущность. То есть в себе самом, таком, казалось бы, цельном и неделимом, каждому из нас надо провести границу, отделяющую истинное от ложного, добро от зла. Без этого невозможно понять свое место в мире, нельзя оценивать те или иные проявления мира. Без этого на наше мнение будет оказывать разрушающее влияние то зло, которое сидит в нас, мы будем стремиться видеть внешний мир соответствующим нашему внутреннему миру, в котором добро и зло сильно перемешаны, более того, мы будем стремиться привести внешний мир в соответствие своему внутреннему миру, активно распространяя свое зло на все и на всех. Сразу же можно сказать, что полностью опознать и выделить все свое внутреннее зло очень сложно. Но процесс этот в любом случае дает положительные результаты, в любом случае служит нашему очищению. А вот тот, кто считает, что никакого зла в нем просто не существует, наверняка ошибается (исключения из этого правила крайне редки).

Только после осознания своего истинного «Я» можно смотреть на окружающий мир с точки зрения соответствия его этому «Я» (что для всех нас наиболее привычно). При этом становятся заметны существующие недостатки, несоответствие мира идеалу, неприспособленность различных сторон мира для нашего полноценного существования и развития. И мы уже можем лучше понять тот факт, что окружающая нас действительность представляет собой вовсе не тот мир, который был создан Богом. В ней так же, как и в каждом человеке, перемешаны добро и зло. Поэтому относиться к ней, к нашему реальному земному миру однозначно, сваливать в одну кучу все явления, события, установленные порядки, принятые в обществе обычаи и т.д. совершенно невозможно. Как и в себе самом, надо выделять в мире то, что создано Богом, прекрасное, гармоничное и цельное, а также то, что внесено в мир дьяволом, безобразное, дисгармоничное и разрушительное. Понятно, что истинное «Я» человека первое распознает как свое, как родное и близкое, а второе отвергнет как чужое, враждебное и неприемлемое.

Строить свои отношения с миром надо всегда начинать с самого себя, то есть с той частицы мира, которая нам ближе всего, а затем уже расширять сферу своего взаимодействия с окружающим. Иначе самые благие намерения могут обернуться разрушением. Человек, который не любит себя (точнее, свое истинное «Я», очищенное от зла), в принципе не может любить своих ближних (светлое начало в них), свою семью. Тем более, тот, кто себя ненавидит, презирает, не бережет, считает ничтожеством, тот не имеет морального права даже рассуждать о любви к кому-нибудь или чему-нибудь, так как ему это понятие просто незнакомо. Через внутреннюю ненависть просто не может пройти внешняя любовь. А человек, не любящий или даже ненавидящий своих родных, близких, свою семью, в принципе не может любить свою страну. Нельзя любить через голову того, кого ненавидишь. К тому же, не любя конкретных людей, даже самых ближних, невозможно говорить о любви к тому, о чем имеешь весьма приблизительное представление. Точно так же, не любя своей страны, нельзя рассуждать о нуждах и заботах человечества в целом, тем более, о любви ко всему миру.

А основным правилом при взаимодействии с миром должно быть следующее: воздействовать можно только на то, что любишь. И получается, что прежде всего надо действовать на себя, работать над собой, совершенствовать себя, очищать от зла. И только тот, кто прошел этот этап, имеет право распространять свое влияние на следующий уровень — на своих близких. Давать им конкретные советы, влиять на их судьбу может только тот, кто уже разобрался с собой, со своими внутренними проблемами, со злом в себе. И точно так же надо действовать на каждом следующем шаге по расширению своего влияния.

Говоря об отношении к миру, нельзя не остановиться на способах борьбы со злом, то есть о способах очистки истинного мира, светлого начала мира от накопившейся грязи и разрушений и о способах избежать новых разрушений.

Существует два основных пути противодействия злу:

1. Пассивное неприятие зла, неучастие в делах сил зла, сознательный отказ от помощи злу.

2. Активная борьба со злом, выявление и уничтожение любых проявлений зла.

Как может показаться, второй путь всегда лучше, он действеннее, радикальнее и последовательнее. Но далеко не все так просто. Ведь, к сожалению, не всегда нам удается распознать все зло и выбрать нужную последовательность действий в борьбе с ним. Не всегда мы можем правильно оценить свои силы. Не все из нас могут, активно борясь со злом, не разрушить в погоне за ним еще и какой-нибудь части мира, то есть не стать, хоть и невольно, служителем зла. Более того, зло порой как раз крайне заинтересовано в том, чтобы побудить нас именно к активным действиям, так как уверено в высокой эффективности своей маскировки и своей неуязвимости. Поэтому излишняя самоуверенность, горячность, решительность в данном вопросе не только нежелательны, но и недопустимы. Не надо уподобляться тому садовнику, который, заметив сухую ветку на яблоне, рубит все дерево. Или тому ребенку, который, заметив кончик хвоста огромной змеи, смело хватает «червячка».

Не стоит забывать о том, что конечная оценка человека будет состоять не в том, сколько он победил отдельных проявлений зла, всяких мелких и явных зол (как в себе, так и в мире). Оценка будет производиться по общему результату действий человека на соотношение добра и зла в мире в целом. А это далеко не всегда одно и то же. Например, можно всю жизнь активно бороться с преступностью, но действовать таким образом, что в результате будут страдать невинные люди (которых ошибочно объявят преступниками), или будут создаваться условия для появления новых преступников, для развития и укрепления других видов зла, таких как недоверие и вражда между людьми, клевета, доносы, страх. Так что общая оценка подобных активных «борцов со злом» может оказаться не только нулевой, но и отрицательной, причем не исключено, что резко отрицательной. Девиз «цель оправдывает средства» везде и всегда служит общему усилению зла под самым надежным прикрытием — под видом борьбы с тем самым злом.

Неучастие в делах зла — это, хоть и не слишком эффектный, но иногда гораздо более действенный способ борьбы с ним. Не участвовать во лжи, не распространять страх и насилие, избегать раздувания гордыни (как своей, так и чужой) — это не уход от борьбы, а эффективный военный маневр, против которого злу бывает труднее бороться, чем против откровенной атаки. Это по силам каждому, и ошибиться здесь трудно. Более того, пассивное противостояние злу обязательно даже для тех, кто считает себя активным борцом с ним. В противном случае может получиться так, что между своими подвигами и громкими победами над злом человек будет расслабляться и потворствовать злу. Именно о пользе пассивного противостояния злу говорит древняя восточная мудрость: «Сиди спокойно у порога своего дома, и труп твоего врага пронесут мимо тебя».

Но не всегда пассивная позиция приемлема. Активная борьба совершенно необходима в том случае, когда зло уже не скрывается под маской, когда оно уверено в своей силе и прямо угрожает миру. В этом случае надо активно бороться с ним. И, конечно же, при всех условиях любой из методов борьбы со злом безусловно лучше, чем участие в делах зла или полное самоустранение от участия в борьбе с ним.

В наиболее запутанных ситуациях, когда трудно принять решение о том, чему служит данное дело — добру или злу, разумнее не принимать в нем участия, переждать, попытаться разобраться. Ведь участие в делах зла представляет собой гораздо более тяжкий грех, чем неучастие в добрых делах. Как сказал Омар Хайям:
 

Довольно часто внешне один и тот же результат может быть достигнут двумя прямо противоположными средствами, причем один из них можно смело отнести к добру, а другой — к злу. Например, когда человек добровольно и бескорыстно что-то отдает другому — это добро. Если же человек что-то отнимает, отбирает у другого, то это зло. Чисто интуитивно это понятно, но, наверное, нужен какой-то единый способ, как отличить в данном случае добро от зла. Один из таких способов состоит в следующем. Чтобы быть добром, действие должно быть продиктовано добрыми чувствами и должно рождать добрые чувства. И точно так же, если в основе действия — злые чувства, и порождает оно злые чувства, то его можно отнести к злу. Так, в нашем примере первый поступок продиктован добрыми чувствами (желанием помочь) и рождает ответные добрые чувства (благодарность). А второй поступок вызван злыми чувствами (завистью, враждой) и рождает злые чувства (ненависть, желание отомстить). Вот так, казалось бы, одни и те же действия, с одним и тем же результатом имеют прямо противоположный знак в зависимости от намерений и путей реализации. И результат вовсе не оправдывает путь его достижения. Кстати, третий вариант — когда два человека честно обмениваются чем-то по взаимному согласию — это тоже добро (обмен не вызывается желанием навредить человеку и не вызывает злых чувств). Но подобное добро все-таки на ступень ниже, так как оно не бескорыстно, за него сразу же следует вознаграждение. Впрочем, нельзя от человека требовать подвига, даже просто безгрешного поведения, тем более, недопустимо насильно заставлять его творить добро, такое «добро» уже таковым не будет, оно породит зло.

Один из самых эффективных приемов борьбы со злом состоит в ограничении его влияния, в замыкании его самого на себя, в его изоляции. Ведь распространение, расширение, развитие, вовлечение в сферу своего влияния все новых и новых частей мира — обязательное условие существования любого зла. И именно этот метод ограничения чаще всего используется силами добра, у которых стоит поучиться и нам. Причем ограничивать зло можно как пассивно, так и активно.

Рассмотрим пример. Допустим, вы видите, что человек, с которым вы знакомы, общаетесь, сильно поражен злом (гордыней, ложью, страхом) или же он просто плохо влияет на вас, от общения с ним вы чувствуете себя разбитым, у вас появляются мысли о бессмысленности существования, сомнения в неминуемой победе добра и в своей обязанности творить добро. В таком случае простейшим путем будет ограничение своих контактов с этим человеком, в идеале — даже разрыв отношений с ним (хотя обычно именно такие люди бывают чрезвычайно навязчивы и настырны). Или, например, вам настойчиво предлагают сотрудничество с сомнительной или явно преступной организацией, а вы отказываетесь и уклоняетесь от любых контактов с ее представителями. То есть вы ограничиваете возможности расширения зла за счет ухода от него, за счет частичного ограничения его контактов и, следовательно, затруднения его роста.

Другой пример. Если человек открыто творит зло, идет на прямые преступления против других людей, самым разумным решением будет его изоляция от общества. Раньше таких изгоняли из общины, из селения, города или страны. Сейчас, наверное, можно использовать тюрьмы. Впрочем, изоляция преступника не должна оставлять его на съедение силам зла. Даже к узнику можно и нужно применять различные меры воздействия, воспитания, исправления. Но подавить зло в себе все-таки может только сам человек. И если ему этого не удастся, его собственное зло его же и погубит. А цель общества состоит в том, чтобы не дать этому злу распространиться. То есть в данном случае зло ограничивается активно, оно лишается любых возможностей по расширению.

Подобная же ситуация наблюдается с заразными больными. Чтобы не заболеть, нам надо стараться не общаться с ними. Сами же они должны сидеть дома и лечиться. В особо тяжелых случаях их надо помещать на лечение в больницу, для постоянного ухода за ними и ограничения их контактов, чтобы не дать болезни перекинуться на других людей. Если организм больного с помощью врачей не сможет одолеть болезнь, то больной может умереть, но зато все другие люди будут спасены от заражения и смерти.

Существует довольно распространенное убеждение, что борьба с любым пороком (пьянство, курение, наркомания, сексуальная распущенность, гомосексуализм и т.д.) приводит только к тому, что порок этот загоняется вглубь, тем самым выходит из-под контроля и в результате начинает бурно развиваться. Поэтому, мол, бороться с пороком не следует, надо смириться с его существованием и надеяться только на то, что он сам собой исчезнет. Ничуть не бывало. Порок, как и любое зло, нуждается только в одном — в разрастании. Если его не ограничивать, он исчезнет только тогда, когда разрушит все вокруг. Поэтому задачей любого общества должно быть всяческое ограничение свободы любого порока. Это могут быть и прямые запреты, например, запрещение рекламы порока в любом виде или суровое уголовное наказание за вовлечение в порок. Но самое главное состоит в том, чтобы создать атмосферу нетерпимости к пороку. Порочное поведение должно считаться в обществе недостойным, неприличным, постыдным, ненормальным. Никому в голову не должно приходить даже мысли свободно говорить о своем пороке, объявлять его разновидностью нормы, более того, пропагандировать его, гордиться им, провозглашать его знаком некой отмеченности, принадлежности к избранному кругу.

Именно по этому пути пошли в США, когда начинали борьбу с курением. Курение было объявлено признаком неуверенности в себе, неудачи в делах, невезения, что для американцев, постоянно нацеленных на успех и считающих клеймо неудачника самым позорным, стало сильнейшим стимулом к отказу от сигареты. Об отказе от курения говорили самые уважаемые люди. О вреде курения постоянно напоминали медики. Результат — резкое сокращение доли курящих и оздоровление нации. Стоит также упомянуть и многократно высмеянную антиалкогольную компанию, проводившуюся в нашей стране в середине 80-х годов. При всех ее перегибах и недостатках она имела огромный положительный эффект: на улицах надолго исчезли пьяные, прекратились бесконечные застолья на работе, люди меньше стали хвастаться своими пьяными подвигами, непьющие и малопьющие перестали считаться больными или ненормальными. Несмотря на недовольство пьющих, многие из них именно тогда бросили пить или резко сократили потребление спиртного: они поняли, что без этого вполне можно жить. В результате даже после окончания этой компании, после снятия всех ограничений торговли водкой страна еще несколько лет не достигала прежнего уровня потребления алкоголя.

Плохо не только явно способствовать злу, активно служить ему, но и провоцировать зло тем или иным способом, а также жалеть его и безразлично относиться к нему. Большинство людей старается победить зло в себе, сдержать порочные устремления, греховные желания, и борьба эта нелегка. Поэтому нам не стоит давать другим повод перебросить на нас свое зло. То есть не надо вводить потенциального вора (хулигана, хама, мошенника, убийцу и т.д.) во искушение. Не надо помогать злу, находящемуся внутри человека, выплеснуться наружу, так как это обычно приводит к ничуть не лучшей ответной реакции и, как результат, к усилению зла. Тому, кто не хочет заболеть гриппом, кто не желает широкого распространения эпидемии, не следует щекотать перышком в носу у уже больного человека.

А провоцировать зло можно самыми разными способами.

Например, тот, кто старается резко выделиться из толпы своей богатой одеждой, своим шикарным домом, великолепным автомобилем, вольно или невольно порождает новых и новых преступников, стремящихся поживиться за счет богачей, не говоря уже о далеко не дружелюбном отношении к нему подавляющего большинства окружающих. Так, ограбление или убийство банкира, бизнесмена, министра, которые живут на широкую ногу в нищей стране, как правило, не вызывает в народе отрицательных эмоций и желания покарать преступников, а многие даже оправдывают убийц, восхищаются ими.

Еще пример. Тот, кто своим вызывающим поведением привлекает к себе всеобщее внимание, тот обычно провоцирует такую же ответную реакцию, ведь мало кто согласен уважать человека, который не уважает других. Тот, кто постоянно подчеркивает свое превосходство (пусть даже и заслуженное), принижая при этом окружающих, тот дает возможность выплеснуться людской зависти, провоцирует интриги против себя. А гордиться и хвастать можно не только деньгами, но и знаниями, знакомствами, своими талантами, добродетелями, достоинствами своих близких и т.д. То есть пробудить зло можно не только ношением на себе золотых цепей и перстней, но и, например, выпячиванием своей эрудиции или демонстрацией своих связей.

Спровоцировать новое зло может также уже существующее зло. То есть каждое зло притягивает к себе новое зло. Так, при пожарах нередки случаи воровства из горящих домов (порой даже с риском для жизни). На войнах (особенно, несправедливых войнах) всегда встречаются мародеры, обирающие погибших и растаскивающие имущество из оставленных домов. Напившихся до потери сознания алкоголиков грабят гораздо чаще, чем остальных. Нищего бродягу может избить, убить даже тот, кто никогда бы не тронул никого другого. Видимо, здесь в качестве последнего довода, ломающего внутреннее противостояние человека злу, выступает такой: «Все равно уже зло торжествует, значит, мое дополнительное зло не принесет особого вреда». Более того, значительно чаще обижают того человека, весь вид которого говорит о том, что он уже обижен, что ему и так уже досталось, что он не ждет от жизни ничего хорошего, того, кто постоянно говорит о своих горестях. Нет, конечно, существуют и те люди, кто готов пожалеть обиженного, помочь ему (честь таким и хвала), но чаще те, кто демонстрирует свое несчастье (настоящее или только еще предполагаемое), провоцируют новое зло по отношению к себе. Уныние само по себе всегда считалось большим грехом, но, кроме того, даже его демонстрация способна запустить процесс разрастания нового зла.

Спровоцировать зло можно также, тем или иным способом загоняя человека в безвыходное положение. В этом случае он, не видя другого выхода, может разрешить себе творить зло, руководствуясь соображением, что его вынудили, толкнули на это. А создать такое безвыходное положение можно самыми разными путями: едкими насмешками, постоянным унижением, требованием невозможного, запугиванием и т.д. Особенно много возможностей для этого у того, кто находится у власти, а также у государства в целом. Именно они своими непродуманными решениями могут загнать в безвыходное положение не одного человека, а сразу множество, что вполне может закончиться выбросом большого количества зла в виде кровавых бунтов или бурного роста преступности.

В любом случае не надо помогать злу, находящемуся внутри человека, с которым человек еще борется, которое он еще сдерживает в себе, выходить наружу, расширять свое влияние и усиливаться благодаря объединению с другими силами зла. Конечно, все силы зла действуют согласованно, работают над одной задачей, но пусть лучше они будут разобщены, пусть занимаются своими частными делами. От этого вреда будет меньше, чем от их объединения и ничем не сдерживаемого разгула. Может показаться, что, выплеснув свое зло наружу, человек может очиститься. Но в действительности все обстоит как раз наоборот: это выпущенное наружу зло затем снова возвращается назад, причем многократно усиленное за счет общения и объединения с другим злом. Не случайно после скандала чаще всего все участники этого коллективного выброса зла чувствуют себя не только не лучше, но значительно хуже, у них остается тяжесть на душе, они ощущают даже физическую разбитость.

Впрочем, не стоит абсолютизировать данный метод борьбы со злом, считать его самым лучшим или даже единственно возможным. Не провоцировать зло — это вовсе не значит ему потакать, мириться с ним и уходить от борьбы с ним. Иначе под предлогом стремления не провоцировать зло можно превратиться в пассивного свидетеля всяческих безобразий, в подхалима и подлизу, боящегося хоть чем-нибудь обидеть любого служителя зла, живущего по принципу «как бы чего не вышло». Да и вообще здесь вовсе не идет речь о том, что надо всем окружающим и в любой ситуации прислуживать, говорить комплименты, стараться предугадать и выполнить любые их желания, забывая о своих интересах и своем достоинстве. Ведь вполне можно противостоять тому или иному человеку, спорить с ним, отказывать ему, требовать от него выполнения обязательств, но при этом не развязывать стихию зла, унижая человека, грубо насилуя его волю, выпячивая его недостатки, насмехаясь над ним. Иногда подчеркнутая вежливость, доброжелательность, безукоризненная корректность поведения могут даже остановить хама, хулигана, насильника, то есть подавить зло в самом начале его разрастания в результате пробуждения того добра, которое есть в любом человеке.

Отказ от провоцирования зла имеет и свои недостатки. Ведь в данном случае мы, по сути, сохраняем существующее положение вещей, не уничтожаем зло, а только предотвращаем его бурный рост. Поэтому по-настоящему сильным людям необходимо хотя бы иногда специально провоцировать зло, чтобы выявить его, перевести из скрытой формы в открытую и потом уничтожить. Например, вынудить негодяя открыто высказать распространяемую им ложь и клевету, и затем разоблачить ее и наглядно показать ее несостоятельность. Или заставить скрытого врага, готовящего удар, показать свою истинную сущность, выплеснуть скрываемые им злобу и насилие и после этого тем или иным способом ограничить их. Однако нельзя забывать, что такой открытый вызов злу можно применять только тогда, когда есть полная уверенность, что вы действительно справитесь с разбуженным, с проявившим себя злом и при этом не внесете в мир никаких дополнительных разрушений.

Отметим, что все сказанное о провоцировании зла относится также (и даже в первую очередь) к тому злу, которое находится внутри нас самих. То есть не стоит специально провоцировать свое внутреннее зло, добровольно загонять себя в такое положение, в котором вы не сможете обуздать свои греховные мысли, слова, дела, не справитесь с разбуженным злом. Желательно избегать ситуаций, в которых вы можете проявить себя не лучшим образом, в которых вам, возможно, придется пойти против своей совести. Не надо потакать своим порокам, удовлетворять свои греховные желания, рассчитывая удержать их в любой ситуации под контролем и надеясь тем самым застраховать себя от новых грехов. Не надо самому себе внушать мысль о том, что ничего хорошего не было, нет и не будет. Понятно, что иметь дело с собственным злом значительно проще, чем со злом других людей, так как себя самого мы всегда знаем лучше, чем кого бы то ни было, свои силы мы можем оценить более точно, наши слабости для нас тоже не секрет. Однако, действуя только подобным образом, мы не можем очиститься от своего зла. Поэтому, если человек чувствует в себе достаточно сил, если он сознательно встал на путь духовного совершенствования, он может позволить себе изживать свое зло путем сознательного провоцирования его с обязательным дальнейшим уничтожением (конечно, надо следить, чтобы при этом разбуженное внутреннее зло не навредило другим людям, миру в целом).

Одно из основных заблуждений нашего времени состоит в том, что вопрос о добре и зле обычно отделяют от повседневной жизни. Даже те, кто признают его важность, порой считают данный вопрос относящимся к совершенно особой, отдельной области жизни. То есть обычная жизнь (работа, семья, взаимоотношения между людьми, бытовые заботы) — это одно, а соотношение добра и зла, выбор между ними — это совсем другое. Мол, вот мы закончим со своими текущими делами, а потом ляжем на диван, уединимся в лесу, соберемся с друзьями, наконец, пойдем в церковь — и там-то мы будем размышлять о том, что такое добро и зло, как сделать правильный выбор между ними, чем нам грозит ошибка в этом выборе и т.д. Но дело-то в том, что тогда выбор делать уже поздно (правда, можно принять решение о дальнейшем выборе). Подобные размышления, конечно же, никому не повредят, но не надо думать, что можно только ими и ограничиться, что выбор можно как-то ограничить во времени, отвести ему свое особое место в нашей жизни. Выбор мы должны делать (и делаем) постоянно, просто во многих случаях мы стараемся об этом не думать, предпочитаем тешить себя мыслью, что повседневные события не имеют к добру и злу никакого отношения, что в том случае, когда действительно надо будет делать выбор, мы не ошибемся. Так и проходит вся жизнь впустую, так и остается невыполненной главная задача жизни. Другая сторона этого же заблуждения состоит в том, что человек, регулярно выкраивающий час-другой на размышления, на молитвы, на посещение церкви, считает, что он выполнил свой долг, и в оставшееся время можно обо всем этом забыть. И даже не столь принципиально, что при этом считается более важным — повседневные заботы или «духовная жизнь». Гораздо важнее то, что они разделены, разнесены по разным полюсам, не имеют связи между собой. В идеале же между ними не должно быть никаких границ: быт должен быть пронизан духовностью, а духовность должна активно влиять на быт.

Отношения с Богом нельзя рассматривать как отдельный вопрос нашей жизни, как одну из множества ее сторон. Они вовсе не сводятся к молитвам, обрядам, чтению священных книг, размышлениям о мире. Наши отношения с Богом — это наши отношения с миром, то есть, по сути, вся наша жизнь, каждый наш поступок, каждое наше слово, каждая наша мысль. Жить духовно, жить по воле Бога — это значит постоянно выбирать добро, активно творить добро, постоянно отрекаться от соблазнов зла, отказываться от сотрудничества со злом, непрерывно бороться со злом и восстанавливать утраченную гармонию мира.

Именно поэтому общая оценка нашей жизни совсем не зависит от того, как мы себя называем, к какой группе людей себя относим, как мы молимся (и даже молимся ли мы вообще), какие обычаи соблюдаем (и соблюдаем ли их вообще). Все это только дополнительные показатели, все это нужно только нам самим. И вполне возможна ситуация, что жизнь какого-то человека, считавшего себя атеистом, будет оценена выше, чем жизнь другого человека, считавшего себя верующим, даже бывшего священником, если первый из них всю жизнь поступал по совести, творил добро, помогал людям словом и делом, боролся со злом во всех его видах, а второй — только бездумно совершал установленные обряды. Поэтому не надо торопиться составлять свое мнение о человеке по каким-то внешним признакам, по тому, что он о себе говорит, как он себя называет, к какой конфессии принадлежит, во что верит или не верит.

Убеждение в разделенности повседневной жизни и важнейших вопросов нашего существования порождает сетования на то, что высокий темп современной жизни не оставляет нам времени на вопросы, связанные с духовной жизнью, не дает возможности нам подумать о душе. Считается, что в прошлые века, в древнем мире сам образ жизни, сам характер занятий людей способствовал духовной жизни. А сейчас техника, компьютеры, информатизация, коренным образом изменившие нашу жизнь, отвлекают нас от важнейших вопросов, более того, уничтожают духовность, заменяя ее какой-то новой идеологией. В действительности же все зависит от самого человека. Ведь можно жить в самой глухой деревне, не иметь ни телевизора, ни радио и, тем не менее, вести абсолютно бездуховную жизнь, беспробудно пьянствовать с утра до вечера. А можно (и примеры этого есть) работать с самой современной техникой и при этом не пренебрегать своим духовным развитием. Более того, среди людей с высшим образованием, приходящих к религии, значительную (а то и преобладающую) часть составляют не гуманитарии, а именно представители технической интеллигенции. Может быть, это связано с тем, что как раз они-то не идеализируют технику, не испытывают к ней особого почтения, так как знают ее изнутри, сами создают ее, знают ее ограничения и недостатки.

Существует распространенное мнение, согласно которому, мир лежит во зле, погряз во зле, и спастись можно только индивидуально, только самому, а любые попытки людей устранить зло из всего мира разом только увеличивают количество зла. Понять сторонников такой точки зрения можно, ведь всем известны истинные результаты деятельности тех, кто говорил о своем стремлении переделать мир, улучшить его, установить царство справедливости на земле, всех этих утопистов и революционеров. Но здесь все не так просто, как может показаться на первый взгляд. Отходя от одной крайности, мы легко можем впасть в другую крайность. Отрицая революционное насилие, которое, действительно, порождает много зла, мы в данном случае отрицаем и любую борьбу со злом. К тому же, отвергая все революции и бунты, мы в то же время вольно или невольно признаем, что эти революционеры не только считали, что они устанавливают на земле добро и борются со злом (это верно далеко не всегда), но и действительно делали это (это неверно всегда). Сторонники данной точки зрения не только призывают отказаться от борьбы со злом в мире, но и полагают, что можно не считаться с миром, окончательно погрязшим во зле, ради собственного спасения. Они также уверены, что можно не слишком заботиться (или даже совсем не заботиться) о других людях, которые должны сами думать о себе и о своем спасении или же оставаться во зле вместе с миром. Такое разделение мира очень удобно силам зла, которым оно сильно облегчает задачу разрушения.

В то же самое время существует и другая позиция, провозглашающая необходимость борьбы. Многие люди уверены в том, что за хорошую жизнь надо бороться, причем бороться не только с обстоятельствами, но и с другими людьми. Мол, ничего нельзя достичь, если не будешь кого-то оттеснять, кого-то подсиживать, выживать, кого-то прижимать, расталкивать локтями и т.д. Естественно, целью при этом объявляется добро, правда, неправильно понимаемое. И считается, что такой настрой на постоянную борьбу — это признак силы. Но в действительности эта борьба обычно представляет собой признак слабости, неуверенности в себе, стремления к самоутверждению, желания что-то доказать другим. Сильный человек, осознающий свою силу, никогда не будет опускаться до такой мелочной возни. Причем это относится и к физической силе, и к нравственной силе, и к силе знаний, и к силе таланта. Действительно сильный скорее уступит дорогу менее сильному, но более пробивному, чем вступит с ним в затяжную борьбу, ведь ему не надо самоутверждаться за счет победы над слабым, ему жалко тратить силы впустую. В основе борьбы за хорошую жизнь, как правило, лежит стремление занять чужое место, получить больше, чем действительно заслуживаешь, желание жить за чужой счет. В идеале же все мы должны занимать свое место, а не сражаться друг с другом. Любая вражда служит только злу.

В доказательство необходимости такой борьбы чаще всего ссылаются на природу, в которой, якобы, борьба за существование является необходимым элементом, даже главной движущей силой развития. В действительности же подобные ссылки ровным счетом ничего не доказывают. В природе у каждого живого организма свое место, и конфликты между представителями одного вида в подавляющем большинстве случаев кратковременны и бескровны. И, конечно же, ни одно животное или растение не ставит целью своей жизни навредить кому-то другому, оттеснить его или даже уничтожить. А животные-хищники за редчайшим исключением убивают только тогда, когда они хотят есть, и убивают ровно столько, сколько им нужно для насыщения, для продолжения своей жизни и жизни своего потомства. Конечно, не стоит приписывать животным положительные качества человека, который более совершенен, но точно так же неправильно утверждать, что животные руководствуются чисто человеческими пороками. Не надо искать в природе обоснование всему тому злу, которое есть в человеке. Человеческое зло всегда гораздо более развито, чем зло животных, так как более сложен сам человек. Никакая «звериная жестокость» не может сравниться с человеческой, потому что звери имеют меньшую свободу выбора, чем человек, который может жестокость считать смыслом жизни.

Человеческие взаимоотношения регулируются разнообразными наборами правил: законами государства, религиозными предписаниями, правилами морали, правилами хорошего тона и т.д. Остановимся чуть подробнее на последних, на правилах, устанавливающих, что прилично делать человеку, а что неприлично, посмотрим, что такое хорошие манеры, а что такое плохие.

Принято считать, что хорошие манеры — совершенно отдельная тема, никак не связанная со всеми другими сторонами жизни, что хорошими манерами должны владеть люди определенных специальностей (дипломаты, политики, артисты, «люди высшего света»), а всем остальным знакомство с ними не так уж обязательно. Именно поэтому регулярно выходят специальные книги, посвященные хорошим манерам, которые все люди покупают, пролистывают и ставят на дальнюю полку (если не выкидывают сразу же). И это вполне можно понять: ни один нормальный человек не может запомнить абсолютно точно, какой из десяти ножей полного столового прибора следует использовать при поедании рыбы, какие вина стоит подавать к каким блюдам и в какой последовательности, или как правильно сочетать различные предметы одежды при посещении тех или иных мероприятий. Все это может служить только поводом для насмешек и анекдотов типа «В какой руке джентльмен должен держать вилку, если в правой руке он держит котлету?».

Мы в данном случае будем говорить совсем о других хороших манерах, тех, которые имеют непосредственное отношение к проблеме добра и зла, тех, которые жизненно важны для каждого человека. О них тоже, как правило, упоминается в учебниках хорошего тона, но всем нам обычно совсем не хочется отделять необходимое от необязательного, нам кажется, что надо соблюдать или абсолютно все, что нам предписывается, или же не соблюдать ничего. Под настоящими хорошими манерами мы в данном случае будем понимать те наши действия (пусть элементарные, многим очевидные, даже надоевшие), которые препятствуют распространению зла и, следовательно, помогают нам жить.

Прежде всего речь идет об элементарной гигиене, о которой все мы слышали, но которой не желаем придавать нужного значения. По определению, гигиена — наука о сохранении здоровья, то есть о сохранении изначальной гармонии мира, о предотвращении распространения зла в виде различных болезней. То есть именно хорошие манеры, связанные с гигиеной, заслуживают нашего внимания. А пренебрегающие этими хорошими манерами вольно или невольно способствуют разрушению мира, торжеству зла. Это не какие-нибудь вилки и ножи, галстуки и брошки! О гигиене регулярно появляются статьи врачей в популярных журналах, но говорить о ней не принято точно так же, как и о проблемах добра и зла. Более того, соблюдение элементарных гигиенических правил (например, мытье рук перед едой и после туалета) считается чем-то неприличным, хотя наш отказ от них несет прямую угрозу нашему собственному здоровью. Заметим, что ни в одном фильме человек, пришедший с улицы, не моет рук перед тем, как сесть за стол, а мыть фрукты и овощи, принесенные из магазина, перед их употреблением не приходит в голову не только экранным героям, но и большинству реальных людей. Остается только удивляться, как это до сих пор удается удерживать в рамках инфекционные болезни.

Еще хуже обстоит дело с теми правилами гигиены, которые призваны заботиться о здоровье окружающих. Кашель, чихание буквально в лицо другому человеку считается совершенно нормальным. Выход заразного больного на работу воспринимается вовсе не как распространение зла (болезни) на своих сослуживцев и попутчиков в транспорте, а как некое геройство, своеобразный подвиг, вызывающий восхищение. На тех, кто уклоняется от общения с больным, смотрят косо, считают их хлюпиками и перестраховщиками. Точно так же многие презрительно относятся к тем, кто, заболев, остается дома. Кстати, некоторые твердо убеждены, что для того, чтобы выздороветь, достаточно заразить кого-нибудь другого. И никто уже не считает верхом неприличия поведение того человека, который сморкается или плюет на дорогу, на пол, под ноги себе и другим. Носовой платок считается скорее предметом одежды, чем средством гигиены (впрочем, сильное встряхивание скомканным и грязным носовым платком перед его использованием тоже не способствует сохранению здоровья окружающих). То есть общепринятые искаженные представления о хороших манерах, о правильном поведении прямо направлены на служение злу в форме болезней.

Также прямо связаны с сохранением и укреплением здоровья такие нехитрые процедуры, как купание, регулярная стирка и чистка одежды. Но некоторые почему-то считают их излишней роскошью, чистоплюйством, стремлением выделиться. Особенно это характерно для нашей страны, где в течение десятилетий поддерживался культ бедности и связанной с ней грязи, где богатство и чистота невольно вызывали подозрение. Даже в идеологически выдержанных фильмах на производственную тему главные герои обязательно были одеты в грязные, неряшливые спецовки, а их запачканные руки и лица, видимо, должны были символизировать высокую нравственную чистоту и самоотверженную увлеченность работой, которая вскоре обеспечит всем нам светлое будущее. Но гигиену нельзя откладывать на будущее, как и любой выбор между добром и злом. Она должна органично входить в жизнь, ее соблюдение должно быть доведено до автоматизма, а ее нарушение должно считаться бестактностью, невоспитанностью, неуважением к окружающим, наконец, преступлением. Будем надеяться, что такие времена придут.

Помимо гигиенических предписаний правила хорошего тона говорят о выборе одежды и принципах поведения на людях. Среди этих правил можно также выбрать те, которые имеют непосредственное отношение к добру и злу, и, следовательно, игнорировать которые недопустимо. Прежде всего в данном вопросе надо исходить из того, чтобы не провоцировать зло, не вызывать у других людей ни презрения или отвращения, ни зависти или агрессии. Не стоит давать злу дополнительных возможностей для увеличения раздора между людьми и разрушения мира. Достойное, выдержанное поведение называют воспитанностью, интеллигентностью, аристократизмом, скромностью, но в действительности это всего лишь повседневное служение добру и борьба со злом. А вот всякие мелочи типа того, в какой руке держать вилку, какой вилкой что надо есть, сколько тарелок ставить перед человеком и т.д. — это всего лишь соглашение между людьми, и требовать безукоризненного выполнения подобных правил можно только у тех, кто в своей жизни не занимается ничем другим.

Вообще, при выборе одежды, стиля поведения, украшений, косметики и т.д. люди (особенно молодые) чаще всего исходят из того, чтобы нравиться всем или хотя бы многим представителям противоположного пола. И считается, что наибольшее счастье для женщины — иметь максимальное количество поклонников (любовников) мужчин, соответственно для мужчины — иметь максимальное количество любовниц. Поэтому даже когда человек внутренне не согласен с этим, он все равно старается соответствовать данному стереотипу, одному из самых сильных и стойких. Мало кто из мужчин легко сознается, что у него за всю жизнь не было ни одной женщины, или что он ни разу не изменял своей единственной жене, хотя и те и другие встречаются. Редкая женщина честно признается, что мужчины никогда не оказывали ей знаков внимания, даже если ее внешность способна отпугнуть самого закаленного из них. Еще реже встречаются признания как от мужчин, так и от женщин, что за всю жизнь им самим всерьез не понравился ни один человек, что они никого не любили. Если же такие смельчаки находятся, их сразу же объявляют ненормальными, а психотерапевты говорят о необходимости курса лечения.

Сексуальные отношения во все времена имели огромное значение в жизни общества. Однако распыление своей сексуальной энергии, как правило, считалось недопустимым, так как оно ведет к вырождению человечества. Поэтому отнюдь не случайно и не вследствие своей недоразвитости или своих предрассудков наши предки стремились затруднить незаконные связи, и в то же время упростить установление связей законных, поиск будущих супругов. Именно для этого они уделяли такое внимание различиям во внешнем виде замужних женщин и незамужних девушек. Это касалось как одежды, головных уборов, так и причесок. Например, на Руси только девушки носили одну косу, а во время свадебного обряда волосы невесты заплетали в две косы, которые и носили постоянно все замужние женщины. Одной из причин такого порядка было именно то, чтобы любой мужчина сразу видел, свободна женщина или нет (так как именно мужчине в любви принадлежит активная роль). Сейчас же считается, что мы освободили женщин от всех условностей, предоставили им полную свободу по выбору поведения и внешнего вида. Поэтому совсем не редки замужние женщины, всем своим видом показывающие желание покорить еще не одного мужчину. Впрочем, и женатые мужчины часто ведут себя так, как будто никакой семьи у них нет. Ничего удивительного тут нет, ведь большинство браков заключается вовсе не по настоящей любви (что бы ни утверждали женихи и невесты), а потому, что пора, перед людьми неудобно, выгодно, надо решить проблемы с родителями и т.д. А такие браки никто всерьез не воспринимает, их легко расторгают, если подворачивается более выгодная партия, или если появляется хотя бы тень настоящей любви. В результате брак все больше становится не цементирующей основой общества, чем ему и надлежит быть, а некой условностью, временным прикрытием, маской, за которой можно спрятаться от посторонних пересудов. И разговоры об ответственности перед семьей воспринимаются всего лишь как красивые, но пустые слова. И даже забота об интересах детей часто не может сохранить семью.

Говоря об успехе у противоположного пола, хотелось бы обратить внимание читателей на одно интересное наблюдение. Допустим, мы узнаем, что какая-то женщина, пусть даже и не очень привлекательная, пользуется успехом у мужчин, имеет много любовников и была несколько раз замужем. Какими мы вольно или невольно представляем себе всех этих мужчин? Правильно, интеллигентными, образованными, умными, сильными и симпатичными, похожими на героев популярных кинофильмов. Почему-то никто не думает при этом про запущенных пьяниц, грубых и необразованных хамов, наконец, о просто невзрачных и ничем не примечательных мужчинах, хотя именно они чаще всего и выступают героями романов этой женщины. Обратная ситуация: если какой-то мужчина рассказывает о своих многочисленных победах над женщинами, о своих нескольких женах, то какими мы представляем себе этих женщин? Правильно, соблазнительными красавицами, утонченными, нежными и умными, словно сошедшими со страниц журналов. И нам как-то не приходит в голову вспомнить о доступных развратницах, о женщинах, до предела замученных работой и бытом, об откровенно некрасивых, наконец, о тех, кто согласны годами преследовать мужчину, которого они наметили себе. Мы всегда считаем, что кто-то, пользующийся большим успехом, завоевывает расположение именно того, кто ему (или ей) действительно нравится, кого он (или она) действительно любит. Но гораздо чаще речь идет совсем о другом: о крайней неразборчивости, о готовности на любые приключения с кем угодно, лишь бы поддержать свою репутацию сердцееда, лишь бы удовлетворить собственное честолюбие. Они просто находят то, что ищут, получают то, что хотят, — большое количество связей, но отнюдь не большое количество счастья. В действительности те, кто имеет много партнеров или много браков — это, как правило, глубоко несчастные люди, которые никак не могут найти того или ту, кто предназначен свыше, с кем можно счастливо прожить всю жизнь. И считать их образ жизни достойным подражания совершенно неправильно. Более того, подобные «сердцееды» даже гораздо несчастнее тех, кто в поисках своего идеала, своей половины не имеет ни одного партнера, ни одного брака, так как в отличие от них растрачивают свою энергию впустую, расходуют силы без пользы, в результате чего их чувства сильно притупляются, они становятся циничными и теряют веру в людей.

И здесь же стоит упомянуть о том, что отношение к сексу сейчас крайне легкомысленное. Согласно древнеарийской традиции, мужчина и женщина, вступающие в связь, становятся единым целым. И значит, близость с недостойным человеком не только неприлична, но и прямо меняет судьбу. От партнера или партнерши можно не только запачкаться в прямом, физическом смысле, но и взять на себя часть его или ее грехов. Например, мужчина, имеющий связь с глубоко презираемой им проституткой, тем не менее, в какой-то степени берет на себя ее огромные грехи. И соответственно, чем больше случайных связей у человека, тем больше чужих грехов он на себя собирает, тем сильнее становится его внутреннее зло, тем больше его вклад в разрушение мира. И в значительно большей степени это касается женщин, которые являются носительницами сохраняющего, накапливающего начала мира. Брак же призван соединять судьбы мужчины и женщины, достойных друг друга, восстанавливающих своим союзом и своей близостью изначальное единство человека, замыкающих свои энергии в единое целое, чтобы дать жизнь новому человеку. Брак, по сути, создает новый организм — семью, за который несут ответственность все его члены. И каждый из супругов отвечает за поступки другого супруга и своих детей (пусть и в меньшей степени, чем за свои собственные). Поэтому истинный брак принципиально отличается от простого сожительства или случайного приключения.

Вернемся еще раз к теме борьбы с человеческими пороками. Довольно широко распространено мнение, что каждый человек имеет право на дурные привычки, в частности, на курение, пьянство, наркотики и т.д. В России это, наверное, еще и реакция на недавние запреты всего и вся, на тотальное давление на личность, распространенное в советское время. На первый взгляд такое «либеральное» мнение кажется привлекательным или, во всяком случае, неопасным. Но это только так кажется.

Во-первых, почти никто не предается своим дурным привычкам, запершись в своих четырех стенах. Например, курят в присутствии своих детей, других членов семьи, друзей, коллег, курят в подъездах, на остановках транспорта, на различных приемах, на улице, совершенно не заботясь о правах других людей (некурящих). Пьянствуют тоже не в одиночку, к тому же пьяных часто тянет на поиски приключений, на «подвиги», на публику, к другим людям, права которых на спокойную жизнь при этом нарушаются.

Во-вторых, почему общество, нормальные люди должны оставаться безучастными, видя, как кто-то вредит своему здоровью, разрушает себя, то есть часть нашего мира, творя таким образом зло? А если говорить о курении, то немаловажно и то, что курильщики загрязняют воздух, то есть губят природу. Почему мы не можем ввести ограничения для тех, кто не желает думать о наших правах? Почему мы не можем вести разъяснительную работу, агитацию, рекламу здорового образа жизни? Почему не признать и не охранять всеми силами права людей на хорошие привычки, например, на привычку спокойно дышать свежим воздухом или привычку общаться с трезвыми людьми? К тому же если мы пойдем в допущении дурных привычек до конца, то нам придется узаконить право на хулиганство, воровство, убийство и т.д. (мало ли у кого какие привычки, некоторые вот привыкли убивать тех, кто им не нравится, кто их раздражает и портит им нервы).

Кстати, именно этим соображением часто прикрываются те, кто выступает за свободу дурных привычек: мол, надо же как-то снять стресс. Но почему же надо снимать свой стресс за счет создания стрессов другим людям, за счет разрушения своего тела, за счет распространения зла? Наверное, можно найти для себя и какие-то другие методы. Например, многим помогают физические упражнения, другие предпочитают аутогенную тренировку, третьи — просто сон или прогулки на свежем воздухе. А вообще-то, строго говоря, любое наше раздражение, любой наш стресс чаще всего связаны с нашим неправильным отношением к окружающему миру. Так, может быть, надо начать именно с этого, с выработки умения не обращать чрезмерного внимания на неприятности, не придавать особого значения неглавному, второстепенному, преходящему? Изменить себя вместо того, чтобы себя разрушать, — это достойная цель. К тому же только изменение себя дает гарантированную, стойкую и постоянную защиту от стрессов.

Часто можно услышать или прочитать фразу типа: «Человеку свойственно то-то и то-то». Вне зависимости от качества, приписываемого такой фразой человеку вообще, мысль, как правило, кажется очень глубокой. Еще бы: автор сумел обнаружить общее для всех людей, что наконец-то поможет нам лучше понять самих себя и наше место в мире. Причем больше всего производит впечатление то высказывание, которое утверждает, что человеку свойственен какой-то недостаток, какой-то грех или порок. Конечно, приятно сознавать, что такой недостаток есть не только у тебя, но и у всех (или почти всех) людей. Но если подумать, то говорить серьезно о том, что человеку присуще какое-то свойство, принципиально неверно за редчайшими исключениями. Ведь человек вмещает в себя весь мир со всеми его проявлениями, потенциально любой человек содержит в себе все, что есть в Творце, так как создан по образу и подобию Божию. В то же время человек подвержен влиянию всех форм зла, поэтому он может совершать любые грехи, иметь любые пороки.

И получается, что таких «глубоких» и «мудрых» фраз можно построить десятки и сотни, при этом все они окажутся бесспорными. Например, можно смело сказать, что человеку свойственно стремление к добру, и это будет правдой. Но можно также сказать, что человеку свойственно совершать грехи, и это будет не меньшей правдой. Можно сказать, что человеку свойственно желание говорить правду, а можно — стремление соврать. С одной стороны, человеку свойственно любить, с другой — ненавидеть. С одной стороны, человеку присуще стремление чего-нибудь делать, с другой — желание отдыхать. И так далее, и тому подобное. Единственно, чего никак нельзя приписать человеку, так это полного совершенства. И единственно, что имеет смысл говорить о человеке вообще, так это то, что он ограничен. Все остальное в той или иной мере присутствует во всех нас, другое дело, как это в нас проявляется и как мы этим распоряжаемся.

Подводя итоги этой главы, надо отметить, что субъективные представления о добре и зле у разных людей могут сильно отличаться. Но одной из основных целей духовного развития человека может считаться выработка в себе единственно правильного понимания добра и зла. Каждый из нас должен стремиться воспринимать как добро исключительно общемировое добро, и как зло — только общемировое зло и ничего кроме него. А все остальное, что мы привыкли считать добром и злом в повседневной жизни, — это всего лишь частности, наши неверные представления, следствия нашего несовершенства, не имеющие принципиального значения. В этом случае нас ничто уже не сможет обмануть, мы не будем постоянно путаться в противоречиях, постоянно терзаться сомнениями, хорошо это или плохо, лучше это или хуже, перевешивают ли недостатки достоинства или наоборот. Правда, полностью отождествить свои интересы с интересами мира очень непросто, но даже самое маленькое продвижение по этому пути дает заметные результаты, помогает лучше понять мир, избегать ошибок в своих отношениях с миром. Правильный взгляд на мир — это наш первый шаг к Богу.